«Выбирая богов – мы выбираем себе судьбу».

Неизвестный автор

В Казахстане исламизация идет рука об руку с архаизацией. Фактически это две стороны одной медали. Чтобы противостоять мощному тренду исламизации требуется многочисленный качественный и образованный человеческий капитал, поскольку такие люди не впадают в религиозные крайности. Однако существующий в стране экономический уклад не создает питательной среды для воспроизводства таких людей. А вот для исламизации среда просто супер.

В свете последних перестрелок в Актюбинской области прошла волна публикаций на предмет тамошнего житья-бытья. Но при всем этом довольно обширном информационном потоке ряд важных вещей остался без внимания. Например, в крупных аулах действует такая практика. Когда одна часть старшеклассников ходила в мечеть, а другая нет, то «малорелигиозных» стали бить с целью принуждения к намазу. Родители пытались возмутиться, но вскоре и их запугали. Жаловаться там некому и некуда, поэтому теперь в мечеть ходят все.

«Выбирая богов – мы выбираем себе судьбу».

Неизвестный автор

В Казахстане исламизация идет рука об руку с архаизацией. Фактически это две стороны одной медали. Чтобы противостоять мощному тренду исламизации требуется многочисленный качественный и образованный человеческий капитал, поскольку такие люди не впадают в религиозные крайности. Однако существующий в стране экономический уклад не создает питательной среды для воспроизводства таких людей. А вот для исламизации среда просто супер.

В свете последних перестрелок в Актюбинской области прошла волна публикаций на предмет тамошнего житья-бытья. Но при всем этом довольно обширном информационном потоке ряд важных вещей остался без внимания. Например, в крупных аулах действует такая практика. Когда одна часть старшеклассников ходила в мечеть, а другая нет, то «малорелигиозных» стали бить с целью принуждения к намазу. Родители пытались возмутиться, но вскоре и их запугали. Жаловаться там некому и некуда, поэтому теперь в мечеть ходят все.

Или такой штрих. Приведут аксакалы бородатого мужика в чалме и укороченных штанишках, да скажут: «Он у вас тут поживет. Будет за вас молиться. Настоятельно рекомендуем». После истории со школьниками и мечетью, жители прекрасно понимают, что подобные «рекомендации» не из тех, которые можно игнорировать. А мужик в чужой семье живет, молится, учит что правильно и неправильно. В любом другом месте исламизация при столь мощной инфраструктуре продвигалась бы семимильными шагами, но здесь тормозит процесс казахская непоследовательность. Вроде бы вот-вот и мужик в чалме отрегулирует «правильную» жизнь семейства, однако в какой-то момент происходит ситуация «опять напился». Дело в том, что ликероводочный завод в Актобе пока продолжает работать.

Центральная власть как метод противостояния с боевым исламом применяет кадровые перестановки в среде акимов да посылает войска. Вот только от перестановки первых руководителей области количество имеющихся у них ресурсов не меняется. Астанинский спецназ малочислен по своей природе, а всякие «вэвэшники» - это те же Серик и Берик из депрессивных аулов. К таким подходят аксакалы и говорят: «Мы тебя знаем, ты из аула Бельдибека. И отца твоего помним - хороший человек был. Ты тут особо не старайся. Кстати, офицеры кормят вас свининой». Серик и Берик к своему майору, который как человек из воды состоит на две трети из коррупции и похоти, и так-то относились с недоверием. А после таких разговоров он для них вообще чужим становится. Общий уровень образования у таких рядовых еле-еле дотягивает до записи в соответствующей графе «грамотен».

Как ни крути, но придется от частностей перейти на макроуровень. Спокойное отношение к религии поддерживается высоким уровнем образования и знаний, работой со сложными механизмами или в высокоорганизованных структурах. Между тем, три источника и три составные части казахстанской экономики это: сырьевые предприятия; шесть-семь группировок, монополизировавших поставки в республику готового импорта; деньги из государственного бюджета.

Для добычи и экспорта сырья много высококвалифицированных инженерно-технических и управленческих кадров не требуется. Тем более что после распада СССР в Казахстане мало что построено с нуля. Почти все работающее - это старое «подшаманенное» советское. Все три НПЗ как стояли недогруженными сырьем, так и продолжают в прежнем качестве. Все модернизации провалились. За годы независимости нет случая, чтобы сами нашли месторождение и ввели в эксплуатацию. Все используемое найдено и задокументировано еще советскими геологами.

Когда любого предпринимателя на подведомственной территории заставят купить тот товар, который навязывает сросшийся с властью монополист, тогда никакие маркетологи, бренд-менеджеры и прочие функционеры развитого рынка не нужны. Свободный игрок выйти на рынок не в состоянии, чему свидетельство вся экономическая история Казахстана последнего десятилетия. Те, кто в силу всевозможных причин смог ворваться в свою нишу в 90-ые годы, потом были «зачищены» либо встроены на правах данников во властно-финансовые вертикали.

«Распил» госбюджетов только кажется огромной кормушкой. Количество финансовых объемов там никак не подкрепляется столь же впечатляющим числом участников «жирных» схем. Все делится только между избранными и допущенными. Тендеры и все остальное выигрываются отнюдь не благодаря бизнес-талантам или качеству предоставляемых товаров, услуг, работ.

Все выше перечисленное не создает нужного количества образованных и квалифицированных кадров, которые в силу своего интеллекта и профессионализма могли бы противостоять оголтелой исламизации. Есть и специфические моменты. Казах (как заметное явление) ни при каких обстоятельствах не может публично сказать: «Я не верю в Бога» (или «Не хочу ходить в мечеть - пойду в церковь»). Поэтому когда казахи начинают протестовать против платков, то это уже выглядит как частности, а на макроуровне сражение радикалам фактически проиграно.

Те, кто отучился по «Болашаку», не могут себя найти в местных реалиях. Со своим английским языком и дипломом престижного вуза им уготована роль батраков или обслуги при «агашках». Далеко не все согласны на такую карьеру, из-за чего ищут себе нормальные места на Западе или устраиваются на работу в работающие в Казахстане филиалы ТНК (фактически помогают родину расхищать).

Обучающиеся в вузах республики - это отдельная печальная песня. Когда в двери химического факультета КазГУ заходят четыре студентки в мусульманских платках, то невольно задумываешься какая там нынче химия. В советские времена химфак КазГУ входил в тройку лучших таких факультетов СССР. Смотришь как идут студентки - одна в шортах, другая в хиджабе - и думаешь: старое (шорты) и новое (хиджаб) - кто победит? Хотя по тому, как все движется - этот вопрос сугубо риторический.

Как показывает практика, светскость должна поддерживаться целенаправленными усилиями государства. Пусть не такими дикими мерами как в Советском Союзе, но все же. Поэтому когда в европейских странах запрещают в школах хиджабы и прочую внешнюю религиозную атрибутику - это не просто так. В развитой стране религия должна занимать строго определенную нишу и не расширяться за ее пределы, не доминировать над другими социальными институтами.

Специалисты об исламизации в Казахстане с тревогой заговорили на рубеже девяностых и нулевых годов. А ведь в то время в Алматы, например, молодые девушки, одетые на манер а-ля Саудовская Аравия были не частым явлением. Их даже «подкалывали» в автобусах, говоря «бабушка - садитесь». Однако процесс набрал столь высокую скорость, что уже не смешно.

Славянское население Казахстана пребывает в основном в состоянии внутренней эмиграции и сколько-нибудь существенно на ускорение исламизации повлиять не может. А почти все остальное неказахское население в том или ином виде является мусульманским. Еще очень важно учитывать поколенческий фактор. Те, кто был пионером и комсомольцем, учился в советской школе и служил в советской армии, покидают различные социальные ниши в силу возрастных причин. Им на смену идут люди с принципиально иным сознанием и мировосприятием, прошедшие иную школу социализации.

В условиях продолжающейся архаизации социально-экономического и общественного уклада, исламизация продолжит осваивать пространство Казахстана в прежнем темпе и даже еще быстрее. Неизбежным следствием данного процесса станет изменение политического поля страны. Действующая власть в республике по своему стержню светская, а потому не сможет выжить в исламских политических координатах. А ресурс ее выживания сокращается как шагреневая кожа.

http://www.better.kz/ru/20110802/russkij-net-resursa-dlya-protivostoyaniya-islamizacii/