(попытка экскурсного анализа и необходимых рекомендаций)

Казахский язык на всем протяжении своего существования неоднократно подвергался серьезным испытаниям на прочность. Особенно сложный, можно даже сказать - трагический характер эти испытания приобрели в советскую эпоху, напрямую поставив к моменту распада СССР перед языком Асана-Кайкы, Бухара-жырау, Махамбета, Абая и других кудесников поэтического слова поистине шекспировский вопрос: «Быть или не быть?!»

Чем это было обусловлено?

(попытка экскурсного анализа и необходимых рекомендаций)

Казахский язык на всем протяжении своего существования неоднократно подвергался серьезным испытаниям на прочность. Особенно сложный, можно даже сказать - трагический характер эти испытания приобрели в советскую эпоху, напрямую поставив к моменту распада СССР перед языком Асана-Кайкы, Бухара-жырау, Махамбета, Абая и других кудесников поэтического слова поистине шекспировский вопрос: «Быть или не быть?!»

Чем это было обусловлено?

В первую очередь тем, что именно в советские годы произошли страшные по своим последствиям демографические катастрофы, которые были сравнимы разве что только с джунгарским геноцидом 1723 года, когда погибло около 1,5 миллионов казахов, т.е. половина нации. Достаточно сказать, что, помимо значительных потерь вследствие гражданской войны и Великой Отечественной войны, в результате только двух Голодоморов полегло 3,8 миллионов коренных жителей Казахстана: в 1921-23 годах - 1,5 миллиона, в 1931-33 годах - 2,3 миллиона человек, что в общей сложности составило более 60 процентов всей нации, если исходить из численности 6 миллионов человек в 1915 году (вспомним сакраментальные слова Ахмета Байтурсынова, произнесенные в том году: «Слава Аллаху - нас 6 миллионов!»). А если учесть миллионы нерожденных детей погибшими, и того более! И вот, вместо того чтобы возрасти за 10 лет как минимум до 7 с лишним миллионов (по темпам естественного прироста того времени), в результате первого Голодомора общая численность казахов сократилась в 1926 году до 3628 тысяч, т.е. вдвое, а после второго Голодомора - до 2314 тысяч в 1939 году вместо потенциальных 9 миллионов, т.е. почти в четыре раза!

Именно эти обстоятельства, враз отбросившие этнос в его демографическом развитии на многие десятилетия назад, а также огромные миграционные потоки извне в эти же годы привели к тому, что удельный вес казахов во всем населении страны с 82 процентов по переписи 1897 года стремительно сократился до 58,5 в 1926 году, 38,0 процентов в 1939 году и 28,0 процентов в 1962 году!

В итоге цифра 82 как бы перевернулась, зафиксировав небывало низкий в истории Казахстана удельный вес его коренных жителей, не просто превратившихся в национальное меньшинство, но и во второй по численности этнос в собственном Отечестве - после русских, составлявших в том же 1962 году более 43 процентов населения.

Как известно, все познается в сравнении. И если мы сравним демографическую картину 1959 года во всех союзных республиках СССР, то ни в одной из них не найдем аналогии с Казахстаном. Вот как выглядел в процентах удельный вес коренных жителей по союзным республикам (в порядке убывания): в Армении - 88.0, России - 83.3, Белоруссии - 81.1, Литве - 79.3, Украине - 76.8, Эстонии - 74.6, Азербайджане - 67.5, Молдавии - 65.4, Грузии - 64.3, Узбекистане - 62.2, Латвии - 62.0, Туркмении - 60.9, Таджикистане - 53.1, Киргизии - 40.5, Казахстане - 30.0. Не правда ли - контраст разительный!

Как видим, только в нынешнем, 2008 году, т.е. почти через 50 лет, удельный вес казахов в Казахстане почти достиг удельного веса туркмен в Туркмении - одного из самых «низких» по тем временам.

Могут возникнуть вопросы (как иной раз, причем обязательно с возмущением, любят их задавать некоторые журналисты, и не только): К чему все это? Зачем копаться в прошлом и напрасно бередить старые раны? Не пора ли смотреть вперед, а не назад?..

Отвечаю: именно для того, чтобы уверенно идти вперед, мы должно хорошо знать и уметь объяснить, «откуда растут ноги» у некоторых нынешних проблем, а не для того, чтобы непременно кого-то упрекнуть или, тем паче, обвинить в чем-то. В данном случае я просто констатирую тот факт, что вследствие вышеупомянутых обстоятельств среда обитания казахского языка там, где он только и может обитать на всем белом свете, в советское время была как нигде сужена настолько, что он, образно говоря, начал задыхаться, чахнуть и хиреть.

Чего уж тут скрывать - в планомерно ассимиляторской политике Кремля, форсированно «создававшего» небывалый в истории «единый советский народ», не последнее место занимало знаменитое «целеуказание» Хрущева: «Чем скорее все перейдут на русский язык, тем скорее придем к коммунизму!», которое представляло собой «творческую переработку» не менее знаменитой ленинской фразы: «Коммунизм - это есть советская власть плюс электрификация всей страны!» - Никита Сергеевич просто заменил «электрификацию»... «русификацией», только и всего.

Результат подобной политики известен - повальное переименование  в нашей республике почти половины казахских топонимов, гидронимов, ойконимов и прочая на русский лад, закрытие, точнее - превращение более тысячи казахских школ в русские, ведение всего делопроизводства, также как больших и малых, официальных и неофициальных собраний, конференций и прочих форумов, на «великом и могучем», практически полное вытеснение казахского языка из сферы профессионально-технического, средне-специального и вузовского образования, науки, производства и т.д., и т.п., что особенно интенсивно происходило, опять-таки, именно в годы хрущевского «покорения целинных и залежных земель».

Вот мы и имеем то, что имеем - казахский язык был практически загнан в угол, да так прочно, что он до сих пор не может оттуда самостоятельно выбраться! И упрекать в этом самих же казахов - главных жертв упомянутой политики, как никто более пострадавших от нее, дескать, «никто же не мешал вам развивать свой язык, как это делали прибалты, армяне, узбеки и другие», по меньшей мере - нечестно, а по большому счету и по совести - кощунственно!

Казалось бы, с обретением долгожданной независимости положение языка коренных жителей Казахстана должно было резко улучшиться с тем, чтобы он не только де-юре, но и де-факто стал государственным языком республики. Тем более, что и демографическая ситуация, постепенно улучшающаяся благодаря лишь внутреннему потенциалу нации и вопреки всем катаклизмам постсоветского периода, во многом искусственно созданным самой же властью,  все более и более благоприятствует этому. В этом совсем нетрудно убедиться, если взглянуть на эту таблицу.

Динамика изменения этнического состава населения РК за период 1897-2008 гг. (тыс. чел.)

Примечание: 9-миллионный казах в Казахстане официально зарегистрирован 10 июня 2006 года Агентством РК по статистике. Им стала девочка по имени Асем, появившаяся на свет в роддоме Индерского района Атырауской области. Ее брат Асет, зарегистрированный вторым, открывает счет десятому миллиону. Их фамилии записали по имени дедушки - Мактым. Родители новорожденных - проживающие в поселке Индербор Азербай Абзал Мактымулы и Бейсенгалиева Гульфан Хайроллаевна. Асем и Асет являются у них первенцами.

Кстати говоря, в таблице невольно обращают на себя внимание сразу четыре весьма примечательных и даже симптоматичных факта: во-первых, в текущем году численность казахов в республике достигла 9,3 миллиона человек, т.е. ровно столько, сколько составляла в 1959 году численность всего населения Казахстана; во-вторых, по сравнению с 1959 годом удельный вес казахов в населении республики возрос ровно в два раза; в-третьих, численность русских сократилась ровно до их численности в том же 1959 году; в-четвертых, если в 1959 году бросается в глаза (без учета численности других диаспор, которые не вошли в данную таблицу и которые существенным образом не влияют на общий расклад в силу своей малочисленности) явное доминирование представителей европейских этносов (к коим по языку, ментальности и другим характеристикам я условно отношу и казахстанских корейцев) - 5574 тысячи человек против 3213 тысяч представителей тюркских этносов, т.е. 60% против 34,5%, то в 2008 году очевидна уже диаметрально противоположная картина - явное доминирование 10315 тыс тюрков над 4746 тысячами европейцев, т.е. 66,3% против 30,5%.

Хотел бы также заметить, что все эти демографические изменения происходили отнюдь не из-за некоего, чуть ли не «целенаправленного вытеснения» русских и «русскоязычных» из бывших советских республик, из-за «русофобии», как часто утверждает определенный тип политиков, журналистов и других наших современников. Это - объективный процесс, в основе которого лежат три главных фактора: во-первых, происходящая буквально повсюду уже достаточно долгое время депопуляция европейских этносов, т.е. сильное сокращение их численности из-за значительного превышения смертности над рождаемостью вследствие «старения» этих этносов, в то время как «молодые» тюркские народы все еще сохраняют гораздо более высокий естественный прирост; во-вторых, миграционные процессы, охватившие после распада СССР все нынешние независимые государства и являющиеся общемировой тенденцией, непременно сопутствующей падению того или иного имперского образования; в-третьих, так называемая обратная этническая самоидентификация или самоориентация - если в советские времена дети, рожденные в смешанных русско-национальных браках, в подавляющем большинстве случаев записывались русскими, то теперь происходит обратный процесс. Иллюстрацией всему сказанному может служить следующая таблица.

Численность русских в государствах СНГ и Балтии,  1989 - 2000 гг.

Валерий Тишков. «Русский мир: смысл и стратегии» http://www.materik.ru/index.php?section=analitics&bulid=172&bulsectionid=19109 Бюллетень №170  01.06.2007

Здесь хорошо видно, что Казахстан по убыли русских в процентном соотношении занимает отнюдь не первое место, как иной раз пытаются представить это кое-кто из наших «русских патриотов» типа Алексея Лобанова.

Как бы то ни было, все эти факторы, не зависящие от чьей бы то ни было конкретной воли, являются объективно позитивными в том плане, что положительно влияют на более динамичное развитие и несомненное укрепление позиций казахского языка как государственного языка Казахстана. Для доказательства этого тезиса достаточно, на мой взгляд, привести следующие аргументы: во-первых, эти факторы говорят о том, что даже при всех издержках, обусловленных «русскоязычностью» определенной части самих казахов (но отнюдь не 40%, как частенько утверждается, но это - тема отдельного разговора), по сравнению с тем же 1959 годом сфера применения казахского языка намного расширилась; во-вторых, как показывают итоги проведенных в нашей республике переписей населения, по крайней мере тех, в которых фиксировалась степень владения гражданами теми или иными языками, в силу как объективных, так и субъективных причин представители европейских этносов всегда, так сказать, достаточно «отстраненно» относились к проблеме изучения казахского языка, в то время как представители тюркских этносов значительно более тяготели к нему.

Посудите сами. По переписи 1970 года казахский язык знали 55399 русских (281 считали его родным, 55118 - владели свободно), т.е. всего-навсего 1.01% от их общей численности в Казахстане. У других европейцев подобные показатели выглядели, соответственно, следующим образом: немцы - 4527 (299 и 4228), т.е . 0.52%, украинцы - 4585 (83 и 4502), т.е. 0.49%, белорусы - 254 (17 и 237), т.е. 0.13%, корейцы - 535 (45 и 490), т.е. 0.66%. Теперь посмотрим на тюрков: татары - 15439 (6649 и 8790), т.е. 5.37%, узбеки - 7757 (2217 и 5497), т.е. 3,56%, уйгуры - 9425 (1120 и 8305), т.е. 7.80%, азербайджанцы - 4125 (194 и  3931), т.е. 7.14%.

По переписи 1979 года: русские - 40190 (353 и 39837), т.е. 0.67%, немцы - 4563 (422 и 4141), т.е. 0.51%, украинцы - 3486 (95 и 3391), т.е 0.39%, белорусы - 358 (17 и 341), т.е. 0.20%. Как видим, у русских, немцев и украинцев произошел даже определенный «откат» назад. Поглядим на тюрков: татары - 16828 (8349 и 8479), т.е. 5.36%, 12437 (3469 и 8968), т.е. 4.73%, уйгуры - 13829 (1898 и 11931), т.е. 9.34%, азербайджанцы - 5436 (455 и 4971), т.е. 7.40%.

И, наконец, по последней переписи - 1999 года (к сожалению, в данный момент я не располагаю данными переписи 1989 года; кроме того, перепись 1999-го отличается от всех предыдущих тем, что не учитывает считающих родным другой язык, зато фиксирует владеющих языком слабо и свободно; для чистоты сравнений мы будем учитывать здесь только процент владеющих свободно): русские - казахским языком владеют всего 666499, из них 570215 - слабо, 96284 - свободно, т.е. последних 2.15%, украинцы - соответственно 68664, 57616 и 11048, т.е. 2.02%, немцы - 54604, 42935 и 11669, т.е. 3.30%, белорусы - 11081, 9241 и 1840, т.е. 1.64%, корейцы - 28693, 19850 и 8843, т.е. 8.86. Тюрки: узбеки - 296400, 120661 и 175739, т.е. 47.41%, уйгуры - 169343, 37284 и 132059, т.е. 62.78, татары - 158310, 57281 и 101029, т.е. 40.58%, азербайджанцы - 49630, 14875 и 34755, т.е. 44.39%.

Таким образом, по сравнению с советским периодом налицо значительное для Казахстана продвижение вперед в овладении казахским языком как среди европейцев, так и среди тюрков, правда, с сохранением последними своего солидного отрыва в этом деле от первых. Иначе говоря, если среди европейцев государственным языком владеют считанные проценты - от 1.64 до 8.86, то среди тюрков этот показатель варьирует в пределах от 40.58 до 62.78, т.е. около половины и почти две трети. Если взять для наглядности крайние показатели, свободное владение казахским языком у уйгуров выше, чем у белорусов, почти в сорок раз! Это, в принципе, и неудивительно - сказывается родственность языков, единость религии, истории, культуры, обычаев, традиций, психологии и т.д. у тюркских этносов.

А если обратиться к показателям владения казахским языком в целом, т.е. и свободно, и слабо (вкупе более 50%), то среди диаспор, численность которых превышает 10 тысяч человек, лидерами являются киргизы - 88.8% (русским языком владеют 80.7%), уйгуры - 80.5% (76.1%), узбеки - 80.0% (59.2%), турки - 74.7% (75.9%), таджики - 67.9% (35.8%), татары - 63.6% (96.9%), азербайджанцы - 63.4 (86.0), курды - 61.2% (76.9%), башкиры - 58.3% (97.9%). Наиболее же низкие показатели (менее 20%) у белорусов и поляков - по 9.9% ( 99,4% и 98.9%), мордвы - 12.3% (99.5%), украинцев - 12.6% (99.5%), русских - 14.9%, немцев - 15.4 (99.3%), молдаван - 17.8% (99.2%), чувашей - 19.0% (99.3%).

Примечательно, что целый ряд диаспор владеет своим родным языком в меньшей степени, чем казахским (по алфавиту): азербайджанцы - соответственно 50.1% и 63.4%, башкиры - 28.2% и 58.3%, киргизы - 38.3% и 88.8%, корейцы - 25.8% и 28.8%, поляки - 9.1% и 9.9%, таджики - 56.8% и 67.9%, татары - 37.1% и 63.6%, почти в равной степени: греки - 26.8% и 26.4%, турки - 75.5% и 74.7%, уйгуры - 81.5% и 80.5%.

Однако означают ли показатели переписи 1999 года, что явно заметный прогресс в овладении диаспорами казахским языком является заслугой государства? Увы! Ведь мы прекрасно видим, в каком плачевном состоянии находится использование государственного языка страны именно в государственных учреждениях - администрации президента, правительстве, парламенте, Верховном суде, Генеральной прокуратуре и т.д., точно также как и в их подразделениях на местах. Поэтому придется с сожалением констатировать: казахстанская власть не спешит воспользоваться чрезвычайно выгодными условиями, стихийно возникшими в конце прошлого-начале нынешнего столетий благодаря лишь обретению Казахстаном независимости и инициативе самого народа, для всестороннего развития казахского языка. За 19 лет, прошедших с момента принятия в Казахстане первого закона о языках, ситуация почти не изменилась. Мало того - в обществе до сих пор продолжаются бесплодные споры вокруг языковой проблемы, а практических и действенных мер по реальному развитию казахского языка и укреплению его статуса как государственного языка само государство не предпринимает. В этой связи и возникает закономерный вопрос: «Что следует делать в подобной ситуации?»...

На мой взгляд, государству следовало бы принять незамедлительные меры по комплексному решению данной проблемы, а именно:

1. Усовершенствовать законы страны, начиная с ее Конституции, введя в них специальные статьи об обязательности государственного языка в первую очередь для всех госслужащих без всяких исключений. Иначе какой же это, извините, государственный язык, если он до сих пор является необязательным, выходит, для самого государства?! Абсурд, да и только. Тем более, если необходимость знания госязыка госслужащими не подкреплена абсолютно никакими мерами законодательного принуждения и законодательной ответственности. Разве не ясно: закон, который не обязывает, - это не закон?

2. По принципу «Лучше поздно, чем никогда», разработать и ввести в соответствующие законы также специальные статьи об обязательности государственного языка для всех граждан страны без исключения, как это делается во всем мире (а Казахстан, понятное дело, не должен быть исключением, лишь подтверждающим это всеобщее правило), но только с той разницей от статей касательно госслужащих, что в них необходимо установить твердый срок вступления в окончательную силу данных статей. Скажем, пятилетний или, как максимум, десятилетний срок, после чего уже не может быть никаких разговоров по этому поводу, чтобы уже ни у кого не было никаких иллюзий насчет необязательности государственного языка и не возникало даже желания затевать пустопорожний и бесконечный сыр-бор вокруг данного вопроса. Известно ведь - «Закон плох, но это закон».

3. Законодательному обеспечению безусловной обязательности и дееспособности государственного языка должны непременно сопутствовать все необходимые меры организационного и материального характера, иначе говоря:

- на всех уровнях должны быть созданы и задействованы соответствующие исполнительные и контролирующие структуры, вплоть до языковой полиции, как это вполне успешно практикуется даже в таких странах, как Китай, где практически не существует тех проблем с внедрением государственного языка, которые, к сожалению, во весь рост стоят перед нашим обществом;

- тщательно просчитать и предусмотреть в бюджете страны достаточные средства на цели развития и укрепления государственного языка, таких, как оперативная и профессиональная подготовка кадров учителей и преподавателей казахского языка, достойная оплата их труда, разработка и издание качественных, соответствующих всем требованиям, учебников, наглядных пособий и другой литературы, открытие и оснащение всем необходимым постоянно действующих курсов обучения государственному языку отдельно для госслужащих и отдельно для прочих граждан;

- активная и целенаправленная пропаганда во всех СМИ, особенно русскоязычных, государственного языка, необходимости и преимуществ овладения им для граждан страны в плане дальнейшего их жизнеустройства в Казахстане, объективно и бесповоротно вступившего на путь развития независимого национального государства, разоблачение бредовых публикаций типа статей и книг Михаила Сытника и иже с ним с оголтело расистскими «идеями» о «непригодности» казахского языка быть государственным языком, и т.д.

Подводя итоги всему сказанному, придется подчеркнуть - все эти и прочие рекомендации, направленные на реальное развитие и укрепление позиций казахского языка в нашей республике, будут оставаться лишь благими намерениями ровно до тех пор, пока их реализацией вплотную не займется само государство. А этого пока, к сожалению, не происходит. Поэтому наша задача, задача общественности, - всеми силами и способами добиваться того, чтобы подобная метаморфоза все-таки произошла. И как можно скорее...

г.Алматы, 20.03.2008 г.