Очень! Даже позарез! А кто ими сейчас всерьез занимается? Только враги — зарубежные футурологи! Наши светлые головы из числа известных ученых, хозяйствующих субъектов и аналитиков от серьезных прогнозов уклоняются. Есть дерзкие попытки пророчеств в интернете, но ими, по-моему, правительство не интересуется. Серьезные прогнозы талантливых профессионалов с хорошим образованием нам бы крайне пригодились. Вспомним хотя бы последствия зурабовской монетизации льгот. Об административной реформе даже не вспоминаю. Напомню только о профессиональных шахматистах, которые умеют рассчитывать не только ход, который делают, но еще и второй, четвертый, некоторые — десятый… Понимаю, в масштабах большой страны с огромной, устрашающей инерцией — рассчитывать, что именно ожидать в каждом конкретном случае, трудно. Остается одно: малыми дозами, шажок-другой, по чуть-чуть, с мечтами А.И. Солженицына о местном самоуправлении. Главное, чтобы хватило на это времени, а оставшееся время тоже плохо прогнозируется. Сколько его у нас осталось?

Очень! Даже позарез! А кто ими сейчас всерьез занимается? Только враги — зарубежные футурологи! Наши светлые головы из числа известных ученых, хозяйствующих субъектов и аналитиков от серьезных прогнозов уклоняются. Есть дерзкие попытки пророчеств в интернете, но ими, по-моему, правительство не интересуется. Серьезные прогнозы талантливых профессионалов с хорошим образованием нам бы крайне пригодились. Вспомним хотя бы последствия зурабовской монетизации льгот. Об административной реформе даже не вспоминаю. Напомню только о профессиональных шахматистах, которые умеют рассчитывать не только ход, который делают, но еще и второй, четвертый, некоторые — десятый… Понимаю, в масштабах большой страны с огромной, устрашающей инерцией — рассчитывать, что именно ожидать в каждом конкретном случае, трудно. Остается одно: малыми дозами, шажок-другой, по чуть-чуть, с мечтами А.И. Солженицына о местном самоуправлении. Главное, чтобы хватило на это времени, а оставшееся время тоже плохо прогнозируется. Сколько его у нас осталось?
Государственный прогноз — вещь ответственная. Легче предугадать что-нибудь из нашей дурной повседневности. Кажется мне, в ближайшем будущем по СМИ вполне может пройти такое, например, сообщение: «Вчера состоялся футбольный матч высшей лиги в присутствии 40 000 зрителей, по окончании матча все 40 000 задержаны органами милиции». Или: «Сегодня утром все суда, вышедшие из портов в разных частях света, были захвачены сомалийскими пиратами. Отбился только один российский сухогруз с дровами. Дружный экипаж сбросил на флибустьеров все имеющиеся дрова, сопровождая каждый бросок ненормативной лексикой». Не жду ничего хорошего и от Центрального телевидения. Ввиду отсутствия на телеэкране хотя бы чего-то отдаленно напоминающего прямой эфир может возобновиться программа Вл. Соловьева «К барьеру!», где в целях поднятия рейтинга будут ликвидированы барьеры, чтобы дуэлянты могли отстаивать свои ошибочные воззрения в тесном политическом единении. И все-таки лет через 5—7 я допускаю телепрограмму в прямом эфире типа «Русские кровопийцы против американских вампиров в режиме online non-stop». Усилится с годами и забота о молодежи, для нее раскрасят великие фильмы прошлого, непонятные без покраски: «Летят журавли», «Три тополя на Плющихе», «Проверка на дорогах», «Чапаев» и др.
Если отрешиться от прогнозирования негативной повседневности, придется признать, что в сфере властных федеральных или муниципальных обещаний наши люди постепенно меняются. Уже не первый год и всегда в худшую сторону. Любое обещание принимается ими на веру в том только случае, если государственные механизмы гарантий выстраиваются в научно обоснованный проект. И применительно к сегодняшнему дню, а не до 2050 года! Просчитывать необходимые стране реформистские порывы, по моему мнению, должны независимые эксперты с независимым же питанием, коммунальными услугами, коррупционной доплатой, прозрачным «распиливанием» бюджетных средств и выплатой гонорара за экспертизу по факту сдачи проекта.
Очень полезно было бы в сфере научного прогнозирования досконально изучить зарубежную практику. Американцы, не в ночь будут помянуты, завершив «Манхэттенский проект», рванули опытное ядерное устройство в 1945 году, но предварительно поручили группе ученых заранее просчитать и доказать правительству США, что ядерная цепная реакция остановится и не пойдет дальше полигона. Источники утверждают, что отобранная группа работала непредвзято и, главное, честно. Ученые не принимали на работу родственников, пренебрегали кадровыми рекомендациями и были свободны от телефонного давления. Поэтому мы и имеем сегодня живые США. А вот Большой адронный коллайдер в Европе специальной проверке не подвергался. И никто из европейских ученых не взял на себя труд просчитать, что есть такое неизвестная нам «божественная частица», из которой возникла Вселенная. В каком ассортименте явятся к нам разного рода черные дыры и другая нежелательная антиматерия. Да! При пробном запуске коллайдер сломался, потому что проект был международным, и наши наверняка в нем участвовали. Не буду развивать эту тему, потому что доказательств нет — одни догадки. Но за лето коллайдер, хотим мы того или нет, починят. И что будет, когда его запустят, никто не знает. Многие ученые даже этим гордятся: как получится, так и получится!
Теперь самое главное. Несмотря на то что полюбившийся народу экзамен по ЕГЭ и сам экономический кризис придумали американцы, — наши собственные заботы еще никто не отменял. Радоваться тому, что Арктика растает еще при жизни нынешнего поколения, чукчи будут собирать бананы, а севера зацветут цитрусовыми, — преждевременно. Кому-то придется думать, как жить без Арктики и проглотить все последствия ее исчезновения. Придется прогнозировать последствия многих глобальных рисков, которые нас сейчас не пугают, но вскоре будут настораживать. Новые сенсационные открытия ученых давно перестали приносить одну только безоглядную радость. На Западе появились серьезные предостережения по части родных для нас нанотехнологий, новых видов психопатического и биологического оружия, продовольственных коллапсов и другой мерзости. Природный оптимизм в некоторых случаях хорошо попридерживать. Человечество прекратило предписанный ему свыше естественный отбор. Мировая медицина уже научилась в любом нестандартном случае извлекать младенцев не только из тела матери, но так же уверенно и с того света. Кто может поручиться, что успехи генной инженерии не позволят хирургам ближайшего будущего, скажем, вмешиваться в жизнь двухнедельного человеческого эмбриона? Трудно отрицать, что медицина будущего сможет внедрять в выше-указанный зародыш только добрые намерения, способности, чувство локтя, генетически запрограммированное умение хорошо себя вести, не поддаваться на призывы оппозиционных партий, а заодно также ампутировать возможные алкогольные склонности зародыша и все остальные виды его будущего противоправного поведения, включая мысли об отцеубийстве. Потребуются ли в ближайшем будущем в связи с вышеперечисленными угрозами кардинальные изменения в области законотворчества? Как отреагирует юридическое сообщество на феноменальные возможности медицины? На этот вопрос автор ответить не может…
«Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется…» — сказал поэт, и это было в целом справедливо до 1848 года, когда по Европе начал бродить призрак, выкрикивая: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» А вечно живой дедушка из России потом добавил: «И грабь награбленное!» Чтобы распознать яд революционной романтики, чтобы остановить параноидальные настроения толпы и оценить все последствия коммунистической атаки на сознание народа, надобно было обладать высокоразвитым прогнозирующим даром. В императорской России такие люди были и находили в себе силы противостоять коммунистическому психозу. Большинство из них приняли мученическую смерть, многие растворили свой бесценный генофонд в эмигрантских скитаниях. А остальных вечно живой дедушка в 1922 году отправил вон из России на «философском пароходе». Коммунистам изначально не нужны были люди выдающиеся, особенно когда за дело взялись дедушкины товарищи и когда счет пошел на миллионы…
Теперь о том, можно ли просчитать факты прошедших лет. Прогноз, обращенный в прошлое, сегодня крайне нежелателен. Появились новые небезопасные законотворческие мечтания, затрудняющие поиск исторической правды, но о будущем думать никто не запрещал. Поэтому пусть не скоро, но могут возникнуть вопросы. Например. Почему таким сокрушительным образом была уничтожена сталинская армия в 1941 году? Как случилось такое при многолетней наступательной военной доктрине? Почему Сталин верил в невозможность гитлеровской агрессии, даже когда перед нашей границей появились паровозы с широкой русской колеей? Почему при жизни Сталина были строжайше запрещены любые публикации, книги, мемуары полководцев, связанные с Великой Отечественной войной? Почему Сталин не любил вспоминать о войне? Может, потому, что ему не удалось завоевать Европу? Завершить идею всемирной революции? Греция с помощью Англии отстояла свою независимость. Тито вышел из-под контроля. Во Франции, несмотря на многочисленные тайники советского оружия и высокую популярность КПФ, не произошло того, что было запланировано. В нашей прессе прошло сообщение о генерале Деникине, который эмигрировал из Франции в США в связи с угрозой коммунистического восстания. Началось спешное формирование Североатлантического блока. У американцев появилась атомная бомба — завоевание Европы не состоялось.
Мы узнали бы много нового, если бы с переписки Гитлера и Сталина был снят гриф секретности. Гитлер вполне мог дать «честное фюрерское слово» о вечном союзе СССР и Третьего рейха. «Бояться надо не германских войск, временно укрывающихся в Польше от английских стервятников, — мог сообщить фюрер. — Бояться надо моих идиотов-генералов, которые бряцают оружием и могут не удержаться от провокаций. Я должен был перестрелять хотя бы половину этих недоносков еще до войны, но сделаю это сразу после вторжения в Англию. Будь хладнокровен. Твой Адольф».
Если мы прочтем это или какое-то другое зловоние, то, вероятно, сможем понять, каким образом Гитлер обманул Сталина летом 1941 года. Но когда это произойдет? Можно ли просчитать? Угадать? Спрогнозировать?
Представленное читателю авторское любопытство, вероятно, несвоевременно. С этим можно и нужно согласиться. Но как уйти от вопроса: когда, в каком именно году оно может считаться допустимым? Больше того или хуже того — закономерным? Полезным? Но могут ли вообще быть полезными прогнозы? Могут. Только в одном случае — если они сбываются.

Марк Захаров, художественный руководитель Московского государственного театра «Ленком»,
специально для «Новой»
«Новая газета», 18.05.2009 жыл
http://www.novayagazeta.ru/data/2009/050/25.html