Мамираимов Талгат

Вице-президент Казахстанского центра

гуманитарно-политической конъюнктуры

Можно сказать, тезис о том, что в деле укрепления независимости и суверенной государственности Казахстана одну из ключевых ролей должен играть казахский язык является аксиомой. Также очевидно, что укрепление статуса и роли государственного языка не может обходиться без определенных политических решений. Более того, политические инструменты развития государственного языка в сегодняшних реалиях (учитывая геополитические факторы, этнический состав нашей страны) должны играть главенствующую роль. Тем более, что между языком и политикой существует тесная двусторонняя связь. Одним из отличительных признаков политики является ее дискурсивный характер. Большинство политических действий по своей сущности являются речевыми действиями. Например, такие известные ученые как В. Дикман, М. Эдельман сводят политическую деятельность к деятельности языковой[1,2].

Мамираимов Талгат

Вице-президент Казахстанского центра

гуманитарно-политической конъюнктуры

Можно сказать, тезис о том, что в деле укрепления независимости и суверенной государственности Казахстана одну из ключевых ролей должен играть казахский язык является аксиомой. Также очевидно, что укрепление статуса и роли государственного языка не может обходиться без определенных политических решений. Более того, политические инструменты развития государственного языка в сегодняшних реалиях (учитывая геополитические факторы, этнический состав нашей страны) должны играть главенствующую роль. Тем более, что между языком и политикой существует тесная двусторонняя связь. Одним из отличительных признаков политики является ее дискурсивный характер. Большинство политических действий по своей сущности являются речевыми действиями. Например, такие известные ученые как В. Дикман, М. Эдельман сводят политическую деятельность к деятельности языковой[1,2].

Взаимосвязь языка и политики обусловлена в первую очередь тем, что функционирование и существование любого вида политической системы не может реализовываться без коммуникации. В виду этого понятно, что анализ статусной позиции и роли государственного языка Казахстана необходимо должно проводиться на стыке политических, филологических и лингвистических исследований. Исходя из этого, нашим центром в прошлом году был проведен политико-лингвистический анализ характера функционирования казахского языка в политической коммуникации. В частности, в данном исследовании нами были использованы методы семантики, синтактики и прагматики. При этом глубинный смысл (замысел) казахскоязычной политической коммуникации нами выявлялся при использовании методов прагматики.

Любой знак функционирует в трехмерном пространстве, измерениями которого являются синтактика (синтаксис), семантика и прагматика. Эти измерения можно представить в виде треугольника Г. Фреге, углами которого являются денотат (предмет, факт, явление носящие имя), имя и смысл (отношение к предмету, носящему имя). Мы при анализе казахскоязычного политического дискурса, казахской политической лексики основывались на диадичной модели знака Ф. де Соссюра, которое общепринято в современной лингвистике и представляется соотношением означающего и означаемого.

Напомним, что означающее - это звуковой, акустический образ слова. Означаемое же - это понятие, или смысл акустического образа слова. Значение слова - отношение  между означающим и означаемым. Касательно тематики нашего исследования «означаемое» мы рассматривали как социально-политический контекст слова.

В ходе исследования нами были проанализированы 46 официальных выступлений Президента, членов Правительства, руководителей областных и районных администраций. Анализ данных текстов основывался на использовании метода «контент-анализ», методов семантики, синтактики и прагматики.

В ходе проведенного анализа выяснилось, что фактологическая сторона казахскоязычной части выступлений государственных деятелей перед народом несколько отличается от русскоязычных обращений. Казахскоязычные тексты в большинстве своем ориентируются не на аргументационное обоснование деятельности государственных деятелей, а на мобилизацию поддержки через апелляцию к эмоциональной базе казахскоязычной аудитории слушателей. То есть в казахскоязычных политических обращениях власти приводится довольно скудная информация о реализуемых социально-экономических программах, их статистической стороне. В казахскоязычном политическом дискурсе апеллируют в основном к патриотическим чувствам казахскоязычной аудитории. Смысл обращения при этом конденсируется вокруг развития толерантности, единства казахского народа, заручаются посредством этого поддержкой широкого круга его представителей. Тем самым посредством этого властью попросту эксплуатируются национальные чувства казахского народа.

Так, например, в выступлении Президента страны Н. Назарбаева на XIV сессии Ассамблеи народа Казахстана ключевыми терминами казахскоязычной части этого документа являются слова: тәуелсіздік, ел, бірлік, татулық.

В русскоязычном тексте же ключевыми терминами являются: «государство», «согласие», «казахстанский», «единство», подразумеваемое в смысле единства казахстанского народа. То есть в казахскоязычной части подразумевается казахская государственность, казахский народ, что есть апелляция к национальному самосознанию казахов, их ответственности за сохранение государственности, стабильности в межэтнической сфере, консолидирующей роли.

Кроме того, казахскоязычное обращение Президента страны Н. Назарбаев в этом выступлении кардинально отличается от русскоязычного. Если на русском в обращении говорится: «Уважаемые члены Ассамблеи! Дорогие гости!», то в казахском варианте говорится более теплее и доверительнее: «Құрметті отандастар! Ардақты ағайын!», то есть: «Уважаемые соотечественники! Дорогие братья!».

Практически во всех ежегодных Посланиях Президента страны Н. Назарбаев и других его официальных выступлениях в казахскоязычной части употребляется термин «тәуелсіздік» (независимость). В то время как в русскоязычной части этих выступлений практически не используется термин «независимость».

Так, например, в выступлении Президента страны Н. Назарбаева на встрече со стипендиатами программы «Болашақ» в его казахскоязычной части, которая занимает 192 знака, слово «тәуелсіздік» встречается 3 раза, а это составляет 1,5% от всего объема казахскоязычной части этого выступления. Между тем как в русскоязычной части этого выступления ни разу не используется слово «независимость».

В Послании Президента страны Н. Назарбаев на 2009 год в его казахскоязычной части 9 раз используется слово «тәуелсіздік». В то время как в русскоязычной части этого документа только один раз используется слово «независимость». При этом тут (если вычленять смысловую компоненту лингвистического треугольника «тәуелсіздік») подразумевается независимость казахской нации и сразу же следует обращение на казахском языке, адресованное к казахскому народу.

В итоге после примененного прагматического подхода и семантического компонентного анализа ключевых терминов выступлений первых лиц нашего государства стал очевиден тот факт, что в политической коммуникации Казахстана существует разрыв между содержанием казахскоязычного и русскоязычного политического дискурса, так как идет искусственная линия огорожения от русскоязычной аудитории.

Следует отметить, что дискурс политика является по сути дела артикуляцией, рациональным воспроизведением требований, чаяний народа. Поэтому в политическом дискурсе апеллируют к детальному освещению реализуемых социально-экономических мер, аргументационному обоснованию общей государственной политики. Как мы указали ранее, такой характер в большей мере присущ русскоязычному политическому дискурсу в Казахстане. Апеллирование такими же категориями как независимость, национальное строительство, присущее казахскоязычному политическому дискурсу, является по сути дела ориентацией на национальное самосознание казахского народа.

Данные факты говорят о том, что характер казахскоязычной политической коммуникации носит виртуальный, однонаправленный характер. Анализ структуры казахскоязычных политических обращений представителей власти к населению выявляет практическое отсутствие в них эффекта обратной связи, как с населением, так с реальностью. Особенно это находит отражение в массе проектов, которые периодически выдвигает наша власть как содержание политической коммуникации. То есть в Казахстане казахскоязычная политическая коммуникация представляет собою такой вид политической рекламы, которая в своем содержании практически не содержит реальных элементов.

Вместе с тем для того, чтобы коммуникация состоялась необходимо, чтобы объект информационного воздействия воспринимал, был согласен с содержанием информационной передачи. В этом аспекте предназначение политического дискурса - не просто «описать (то есть, не референция), а убедить, пробудив в адресате намерения, дать почву для убеждения и побудить к действию». Политический дискурс, политическая коммуникация только тогда считается состоявшейся, когда адресуемая информация находит обработку (поддержку, одобрение, неприятие с внесением корректив) и возвращается обратно к адресанту политической информации. Всего этого в казахскоязычной политической коммуникации Казахстана мало наблюдается. Здесь адресат, также как и текст, обращенный к нему, - виртуальны. В данном случае мы имеем дело с монологической моделью политической коммуникации, когда информация имеет одну направленность. В принципе это свойственно для современной политики, когда политические деятели стремятся общаться с населением не напрямую, а посредством СМИ, когда имеют возможность выгодно преподнести себя, «продать». В США эта технология политической коммуникации приняла форму рыночно-ориентированной рекламной коммуникации. Но при этом эти политики стремятся к тому, чтобы их образ, обещания находили отражение в реальности, чего нет у казахстанских политиков.

В этом плане казахскоязычная политическая коммуникация носит всего навсего характер языковой игры. Поднимаются темы на уровне словесной эквилибристики в виде необходимости развития казахского языка, роли казахского этноса как консолидирующего ядра казахстанской нации и т.д., которые остаются на уровне словесной реализации. Вопрос об уровне развития казахского языка на протяжении всех этих лет периодически поднимается, не обретая в полной мере своей реализации. Данное обстоятельство лишний раз показывает, что власти заинтересованы не в действительном решении языковой проблемы, а скорее в постоянном поддержании негативного напряжения вокруг нее, чтобы иметь возможность в любой момент использовать  мобилизационный потенциал этого фактора.

Таким образом, казахскоязычный политический дискурс имеет ярко выраженный аксиологический характер. В отличие от русскоязычного политического дискурса, который в большей мере ориентирован на информационную, прагматическую составляющую. Именно в русскоязычной политической коммуникации в большей мере власть ищет легитимацию своей деятельности.

1.      Dieckmann W. Politische Sprache, politische Kommunikation: Vorträge, Aufsätze, Entwürfe. - Heidelberg: Winter, 1981. - 279 S.

2.      Edelman M. Constructing the Political Spectacle. - Chicago: University of Chicago  Press, 1988. - 137 p.