В дискурсе американских президентов последнего двадцатилетия (см. сверху вниз – Барак Обама, Джордж Буш-мл., Билл Клинтон) четко доминируют идеи свободы, российских (Дмитрий Медведев, Владимир Путин, Борис Ельцин) – категории закона и власти.
Фото Rеuters

Массовые протесты против фальсификаций на выборах уже привели как минимум к одному результату: стал расти интерес к публичной сфере как пространству дебатов и конкуренции аргументов (как ее определяет Юрген Хабермас). Причем не только у наиболее активной части населения, но и у представителей власти. Если ранее последние рассматривали публичные выступления исключительно как средство для односторонней трансляции своих идей, то теперь они вынуждены использовать этот формат для реагирования на иные точки зрения, в частности озвученные протестантами.

Возрождается интерес к подзабытому ввиду своей востребованности главным образом в публичной сфере жанру газетных статей и комментариев. Его начал активно использовать даже Владимир Путин, ранее отметившийся в этом жанре лишь двумя колонками в гламурном журнале «Русский пионер» в 2009 и 2010 годах. Только за последний месяц Путин встретился с редакторами ведущих печатных изданий и опубликовал статьи в «Известиях», «Независимой газете» и «Ведомостях».

Рост внимания к публичной сфере может оживить и такой жанр, как ежегодные Послания президента к Федеральному собранию. Последнее выступление в данном жанре Дмитрия Медведева не стало предметом активных публичных дискуссий. Причем не только ввиду произнесения Послания 22 декабря 2011 года человеком, «рулить» которому остались считанные месяцы.

Практика ежегодных обращений президента к Федеральному собранию была позаимствована в Америке с ее имеющими более чем двухвековую историю States of the Union. В 90-е годы в России вообще было принято ссылаться на опыт развитых демократий, а автор концепции «суверенной демократии» еще трудился на далеком от Кремля поприще. Тем не менее практика устоялась – в отличие от многих других институтов, не выдержавших сурового местного климата.

Правда, жанр прижился во многом за счет ослабления его диалогического, интерактивного компонента. Взять, например, последнее выступление в формате State of the Union американского президента, датируемое 24 января сего года.

В нем Барак Обама упоминает с десяток собеседников, среди которых и «друг-республиканец», и мать-одиночка из Северной Каролины, и конкуренты на президентских выборах 2008 года.

Сравнение языка президентских посланий российских и американских президентов за последние 20 лет позволяет сделать ряд интересных наблюдений. Контент-анализу с помощью специализированной компьютерной программы QDA Miner с модулем WordStat были подвергнуты четыре послания Медведева, восемь посланий Путина, шесть посланий Бориса Ельцина, четыре послания Обамы, по восемь посланий Джорджа Буша-младшего и Билла Клинтона (всего 38 текстов). В анализе использовался русско-английский словарь, составленный из 12 парных категорий (см. таблицу): «Власть» и «Свобода», «Консерватизм» и «Либерализм» и т.д. Например, к категории «Закон» относились случаи использования президентом таких слов и словосочетаний, как «правов* государств*», «судебн* реформ*», «судебн* систем», «Конституц*», «закон*» (* означает любую комбинацию букв).

Вот лишь некоторые из предварительных выводов, на которые наталкивает сравнительный анализ. Во-первых, в дискурсе американских президентов последнего двадцатилетия четко доминирует идея свободы («свобод*», «демократ*», «прав* человек*»). Дискурс российских президентов строится вокруг двух ключевых категорий: закона и власти («власт*», «орган* безопасн*», «спецслужб*», «арми*», «вооруж* сил*», «принужд*»).

Во-вторых, различий в дискурсе американских президентов значительно меньше, чем в дискурсе президентов российских. Различия между американскими президентами достигают статистической значимости только по категориям «Свобода» (Буш использовал соответствующую риторику значительно чаще Клинтона и особенно Обамы), «Консерватизм», «Либерализм» (президенты-демократы ожидаемо более либеральны, чем президенты-республиканцы), «Война террору» (Буш опять явный лидер) и «Инновации» (лидер – Обама). Различия между российскими президентами статистически значимы по всем категориям.

В случае возвращения Путина в президентский кабинет тенденция к непостоянству и смене акцентов имеет все шансы сохраниться. Тексты произнесенных им посланий связаны между собой, не образуя при этом однородного кластера (см. рисунок). Дискурс Путина не только несколько отличен от дискурсов предшественника и преемника, но и характеризуется большей степенью внутренней неоднородности. С некоторой долей условности можно говорить о дискурсе «раннего» (2000–2004) и «позднего» (2007) Путина, причем послание 2005 года обозначает некую границу между ними.

Степень сходства между языком ежегодных посланий трех российских президентов по критерию совместной встречаемости слов Примечание: наличие и толщина линий, а также расположение и цвет точек отражают степень сходства между посланиями как наборами слов (в данном случае категории слов не использовались, а учитывалась лишь частота совместной встречаемости слов).

В-третьих, хорошей новостью является постепенное снижение доли категории «Власть» в обоих случаях. Хотя тема власти занимает второе по частоте ее упоминаний место и в российском, и в американском политических дискурсах, каждый следующий президент уделяет ей относительно меньше внимания, чем предыдущий. Интересно, сохранится ли данная тенденция и после президентских выборов 2012 года? Если это произойдет в России, то данный результат вполне можно будет счесть еще одним достижением участников массовых протестов.

Мобильді қосымшаны жүктеп алыңыз!